«Реклама на радио -- очень эффективно, очень выгодно! Выбери радио".

– Здравствуй дружок. Ты ещё не спишь? Ну, конечно; твои мама с папой уже давно закрылись в своей комнате, детишки по-полкам разложены и видят сны, а ты всё сидишь у своего компьютера и как всегда занимаешься онанизмом, смотря эту ненасытную порнуху... щёлкаешь по клавишам и пишешь письма, сообщения -- оставляешь "меседжи" ...перебираешь, перечитываешь.

Ну что ж, садись поудобнее -- сегодня я расскажу тебе сказку. Нет, это не как дед насрал в коляску и поставил в уголок чтоб никто не уволок. Это старо. Давно это было -- давно и неправда. А вот то, что я расскажу сегодня, было написано тоже очень давно -- настолько давно, что многие столько даже прожить не мечтают; и я прочитаю тебе её, а ты послушай.

И так, начинаем...

И вот, пришёл ты опять -- сел у порога и стал ждать. А чего?

– Продолжай... Продолжай...

– Чего продолжать-то? ты же и сам всё знаешь.

– Ну... я так не играю.

– Ну, не стоит дуться-то; ночь только наступила и ещё вступает в свои права, неся новую тайну приключений и утех –- бытия в ностальгии прошлого.

– Ух, ты! Как завернул-то, а... – молодец! Ну; так, когда продолжение э... той истории?

– Что понравилось? Не сразу сказка сказывается, мил мой, как дело делается – созреть надо в созерцании мысли. Это не то что телом двинуть: мысль-то... – она материальна и витает кругом – ухвати её (за хвост-то) она и извернётся – строчкой ляжет на лист, аль словом мудрёным обольстит.

– Красиво...

– Красиво, -- говоришь? Знать на подходе уж, милая. Колышется и витает в эфире пространства, неся в себе тайну мироздания и слово доброе, али весть лютую (то видно скоренько будет). Только речь держать подобает, да нить не упустить, сказочную. А ведь: "сказка –- ложь"? Ан, нет –- намёк. Добру молодцу не впрок от благих вестей скрываться, иль в той вести потешаться. Мудру слову вникни ты –- глядь... и сбудутся мечты.

– А что ж тебе молвить-то, мил человек? Ведь как думы мудрые думать, коль над тобой работёнки непочатый край... Вот и уповаю на твоё расположение свободной минутки; может ты, чем подсобишь? и мне легче станет... Что ж дальше-то?

– А дальше? Ну, что ж... -- слушай.

Спозаранку баба встала: ночь ебли –- она устала; сиськи до-полу висят, в сперме рот, а рожа... взгляд... –- непонятный и туманный... толи спьяну, толь... Не званный, гость! припёрся к ней с луной. Попросился на покой. Денег кучу предложил и... красу приворожил. Но не думай, шо деньгами! Лестными, порой, речами – нежной мудростью с игрой, лаской... Впрочем... ты постой. Я начну тебе словами, молвить и его речами.

– Интересно просто жуть...

– Ну... послухай. То, не муть. Сели, выпили немного. Поразмыслив: «...время сколько?» Глядь... – ведь спать уже пора. Баба думает: «Игра... иль с сурьёзным намерЕньем?» Тут навеяло прозренье: «Дай-ка... вместе ляжем спать... Только: как ему сказать?» – думала она. Легонко... прикоснулась. Глазки только, опустила (твою мать.) и... так нежненько: «В кровать... Я, в сенцах вам постелила – жарко в комнате, решила. Коли надо Вам чего, я к услугам». Всё равно, обольстить его пытаясь, покраснела... (дурью маясь!)

– Вот прикольно... ну, а дальше «тую мать» я поклонник твой опять.

– Что прикольно, -- говоришь? ну а дальше, мой малыш... Подливала хмелю в чан, а из чана и в стакан. Потчевала и поила, отвела в сенцы; накрыла, а сама... – пизду подмыть! Вдруг, чего б не позабыть, у порога задержалась – пот смахнув, покрасовалась, юркнула на пять минут и... опять же – тут, как тут. А мужик, хотя и пьяный, хуй стоит... – ну и упрямый. Лезет прямо из штанов! Благо, не было трусов и ширинка не сдержала. ВЫСКОЧИЛ!

У сеновала шум стоял... и вздохи... – вой... «Милай, что же ты? Постой...» – то и слышалось в сарае. Там еблись! в спиртном угаре... Ну, а дальше... – спать опять. Завтра новый день встречать.

– Как всегда... Ну, я не смею вновь задерживать тебя, милый сказочник... (любя).

– Вот второй уж день прошёл. Сказка... что же... хорошо – расскажу тебе я завтра, что случилось: нет, ужасно; всё ж её помятый вид...

– Думаю, что завтра вновь мы услышим сказ прелестный...

– Но я думаю, что время, нас с тобой уж и простит: за срамные речи эти. Что ж, пора; мы все на свете днём и ночью жизнь живём и, порой, нам нужен сон! Как и бабе той, в сенцах, что еблась...

– И где же страх? Грех земной...

– Не думай... – нету. То пустое; без греха, жизни нет во все века! Мир стоит... и вновь, с грехом, детей рОдятся потом, чтобы жизнь не пропадала. А ведь этого – не мало!

Подлог...

Ещё желудок не растянут, живот не виснет до колен, бока в ширь дальнюю не лезут, во всей красе упрямый член, торс кубиками мышц играет, и широка спина -- косая сажень плеч; иная за такого парня отдастся вся, чтоб рядом лечь. Копна волос густых и светлых, на буйной молодца главе, и бирюзовый свет струится из-под густых его бровей.

Шальной, как ветер неуёмный: с утра, весь день и до темна, без устали. А где ж она?

Вся в скромности, потупив очи, припрятав косу под платок, сидит у прялки; оторочкой, холщовую рубаху шьёт. По утру в стойло, иль на поле -- рожь колосится у плетня... Похлёбки наварить бы вдоволь: не малая у ней родня. По-вечеру отец вернётся... Повоз б собрать до схода дня: "На ярмарку пора сбираться -- смотрины завтра у меня".

На кой тебе страптивый мерен?! Ты в кадку глянь -- кака краса! А этот олух ведь потерян! На кой тебе его краса?! Поглянь на Ванькина пострела: умён, богат... хоть неказист. Подумай! иль ты охуела от красоты его?

Окстись! Кто бы глаголил речи эти?! Для вас лишь срамота одна! А нам, как для охотника картечи, что бы пищаль не подвела.

Сама окстись, очнувшись в забытьи! протри глаза свои бесстыжи и в ясны оченьки взгляни! Не видишь? Подойди поближе!

В объятьях радости одни; простор -- развитие и будни... А в жизни много ли утех?! И ни к чему пустые бредни! Люблю его, пусть вам и смех. Укор, в неведении вашем и мыслей зависть! Не сей час! Ступайте, тётя -- не до вас.

Ещё попомнишь мои речи -- поймёшь, что правду говорю: ...толдычишь им -- всю жизнь талдычишь, да только, видно ни к чему. Заслали очи твои светлы его неписана краса и блядские повеса зенки тебе изменят: как с куста, налитый плод сорвать готовы, срывает он младых девиц и спелость красоты невинной и девственность... потом топись иль камнем вниз (с горы, и оземь -- коли нет мозгов). А он, плевать -- найдёт другую. Наивности полно в округе -- по глупости, богат улов.